Опубликовано
в журнале: Знамя 2016, 4
Андрей Вознесенский. Стихотворения и поэмы. Новая библиотека
поэта // Вступительная статья, составление, подготовка текста и примечания Г.
И. Трубникова. — СПб.: Изд-во Пушкинского Дома, «Вита Нова», 2015.
Поэзия не умрет и тленья убежит,
повторяем мы, доколь к подлунном
мире жив будет хоть один пиит. И доколь, рискну добавить, будут люди, ей
бескорыстно преданные. Такие, как покойный Юрий Леонардович Болдырев, десятилетия своей единственной и неповторимой жизни отдавший
только на то, чтобы сберечь наследие Бориса Слуцкого.
И такие, как Георгий Иванович
Трубников.
По базовой профессии он вообще-то
инженер. По убеждениям — борец за права гражданского общества: и депутатом Ленсовета побывал, и в создании «Выбора России» принимал
участие, и «Манифест Российской христианской демократии» написал.
Но здесь для нас важно, что он стихи
любит — да так, что стал крупнейшим знатоком жизни и творчества Андрея
Вознесенского. Если вам надо узнать что-то, какую-то малейшую подробность об
авторе «Антимиров» и «Соблазна», спросите у Георгия Ивановича.
Вот, собственно, и вся причина, почему,
запланировав комментированное издание стихотворений и поэм Вознесенского,
редакторы «Новой библиотеки поэта» обратились не к статусным литературоведам, а
к мономану Трубникову.
Что вышло в итоге?
К вступительной статье вопросы все-таки
есть: и литературный контекст, в сложных отношениях с которым работал
Вознесенский, мог бы быть обрисован побогаче, и разговор о том, как на
протяжении полувека менялась его поэтика, отложен до лучших времен, когда филология
накопит, дескать, необходимые данные. Самое же досадное, что в объемистый
двухтомник удалось вместить только поэтические произведения, созданные
Вознесенским до 1985 года, и это означает, что и издателям, и
специалистам-текстологам еще работать и работать.
У меня на стеллажах десятки прижизненных
изданий поэта, в том числе два собрания его сочинений. Тем не менее пользоваться отныне я буду по преимуществу этим
двухтомником — и наиболее выверенным текстологически, и
прокомментированным с той тщательностью, какую дает не только добросовестность,
но еще и страстная любовь к поэзии.