Журнал «Новый очевидец» №4, 6 сентября 2004г.

 

Андрей Вознесенский

 

 

СТИХИ, НАПИСАННЫЕ      В КЛИНИКЕ

     
     ***
     Пешим ковбоем
      пишу по обоям.
     В рифмах мой дом.
     Когда Тебе плохо —
      плохо обоим —
     двое в одном.
     
     Мы вне общественного участья
     век проживем.
     Только вдвоем
     причащаемся счастьем,
     только вдвоем.
     
     Не помяну Тебя
      в пошлых диспутах
     и в интервью.
     Всех продаю.
     Твое Имя единственное
     не оскверню.
     
     Мысль изреченная,
      ставшая ложью,
     сгубит себя.
     Имя Твое холодит,
      точно ложечка
     из серебра.
     
     Разве поймет зарубежная клиника
     наш жилой стих —
     эти каракули,
      стенную клинопись,
     стих для двоих?!
     
     Жалко не жизни —

     проститься с пространством,
     взятым внаем.
     Страшно — придется
      с Тобою расстаться,
     быть не вдвоем.
     
     Сволочью ль стану,
      волком ли стану —
     пусть брешут псы.
     Наша любовь —
      оглашенная тайна.
     Не для попсы.

 

     Тройка. Семерка. Русь.
     Год 37-й.
     Тучи мертвых душ
     воют над головой.
     
     “Тройки”, Осьмеркин, ВТУЗ.
     Логика Германна.
     Наполеона тускл
     бюстик из чугуна.
     
     Месяц, сними картуз.
     Хлещет из синих глаз.
     Раком пиковый туз
     дамы глядит на нас.
     
     Тройка. Сермяга. Хруст
     снега. Видак Ведмедь.
     Видно, поэт не трус —
     вычислил свою смерть.
     
     Грустно в клинском дому.
     И Петр Ильич не поймет:
     Дама кто? Почему
     Чекалинский — банкомет?
     
     Как семеренко, бюст.
     Как Нефертити, гусь.
     Куда ты несешься, Русь?
     Тройка. Семерка. Руст.
     
     Только я с вас смеюсь.
     В морге играют туш.
     Царь. Семичасный. Хрущ,
     себя расчесав, как прыщ
     на попе, горит, растущ!
     Меня обзывает “прынц”...
     
     Идет перестройка душ.
     Мумии. Тролли. Буш.
     Свихнувшийся троллейбус,
     куда ты несешься, Русь?
     
     Шиз. Гиндукуш. Наркокуш.
     Чека напрягает линзы.
     НАРОД: “Накрылся Союз.
     Гол! Тама! Битнер!..”
     ЧЕКАЛИНСКИЙ:
     “ВАША ДАМА БИТА!”
     
     Иисус (ступает без шуз),
     бессмертие — это малость.
     От поэта одно осталось:
     “Я ВАС ЛЮБЛЮ, ХОТЬ И БЕШУСЬ!”
     
     Тройка. Семерка. Туз
     прострелен над головой.
     Портвейн “три семерки”. ТЮЗ.
     Значит, поэт живой.

 

СЕМИДЫРЬЕ

 

В день рожденья подарили

Мне заморский дылбурщир

Сальваторье. Семидырье.

Трех вакханок черных дыр.

 

Что сулят мне их проделки?

Чтоб башку свою разбил?

Моя дача в Переделкине

свищет сквозняками дыр.

 

В каждой женщине семь дыр.

Уши, ноздри, рот и др.

Но иного счастья для

Есть девятая дыра.

 

Радырадырадыра дыра –

возрождаемся, даря.

 

Кто их дырочки, заштопал,

выпив души, как вампир?

Чьи усы торчат как штопор

для прочистки этих дыр?

 

Кто он, в огненном тюрбане

старый мастер, наш фетиш?

Гениальный Мастурбатор?

Очарованный флейтист?

 

Ищет рай душа Дудырова,

потеряв ориентир.

Что в подарок мне кодировал

гений, прародитель дыр.

 

Бойтесь ига истеричек!

Дар – возможность стать собой.

Супернеэгоцентричность –

- Быть дырой!

 

Сталин – Дали семинарий

Что же, Господи, нам делать?!

 

И какое семидарье

жить с дырою номер девять!